пристани. Протиснувшись в отверстие, Ян оказался внутри помещения, занятого достаточно большим катером. Ночь была довольно прохладной, Ян поднял брезент, закрывающий лодку, и спрятался внутри.

Через некоторое время он услышал, что вокруг кто-то ходит. Шаги гулко раздавались со стороны деревянного помоста. Кто-то даже подёргал запертую дверь сарая. Ян приподнялся со своего укрытия и осторожно выглянул в узкое окошко сарая. Два незнакомца при свете фонарика изучали поверхность пристани, на которой не было никаких следов, кроме их собственных. Третий незнакомец, присоединившийся к ним чуть позже, тоже выглядел раздосадованным. Внезапно появившись, все трое так же внезапно исчезли в темноте. Ян улёгся в лодке под защитой брезента и стал ждать. Сна не было ни в одном глазу.

Когда полностью рассвело, он услышал, как открывается замок сарая. Алекс вошёл и оглянулся по сторонам. Ян его тихо позвал по имени. Тот присел рядом на бортик лодки.

– Они очень удивились, что не нашли тебя. В доме поставили прослушку, на машине маячок.

– А если бы нашли?

– Не знаю. Я тебя предупреждал о рисках, когда ты решил покинуть нашу тёплую компанию и вернуться домой. Возможно, выкрали бы, но, скорее всего, допросили бы прямо на месте. И ты бы им всё рассказал, а потом случайно скончался бы.

– Ничего себе перспективы. И куда мне теперь деваться? В Новую Иудею? Я не против. Мне там нравится. Даже о поездках за продуктами и о чистой одежде не нужно беспокоиться.

– Почему бы нет? – весело поинтересовался Алекс. – Кино там становится популярным, нам с тобой найдётся работа.

– Опять ехать через полстраны? Поможешь мне добраться?

– На этот раз путь будет очень коротким, – сказал сосед.

Пока Ян пролазил обратно в лаз и обходил пристань по воде, чтобы случайно не попасть на камеры, Алекс запер лодочный сарай и присоединился к нему на берегу. Проверив, что в доме закрыты окна и двери и отключены все коммуникации, хозяин захватил заранее приготовленную сумку и увлёк Яна за собой в один из пристроенных к дому гаражей, где находилась уже знакомая ему металлическая конструкция, похожая на лифт. Ян наконец понял, как он смог в первое своё путешествие в Новую Иудею быстро попасть в операционную Ро и так же быстро вернуться обратно. Когда он задавал этот вопрос Маргит и Дарию, те с какими-то отговорками отказались отвечать ему. Белый свет вокруг вспыхнул и погас…

На этот раз они оказались прямо в том самом просторном помещении, похожем на зал управления электростанцией, в котором его почти год назад оперировал Ро. Массивная входная дверь была заперта на замок.

– Думаю, ждать придётся недолго, – предположил Алекс. – Обычно кто-то есть дома.

Однако прошло не менее трёх часов, пока дверь не открылась, и в помещение не вошёл весёлый и растрёпанный Шимон. Пожимая ему руку, Ян ощутил, что от того отчётливо пахнет алкоголем.

– Только прилетели из Нового Иерусалима, – пояснил он, извиняясь. – Отмечали назначение Маргит шефом службы безопасности.

Выслушав краткий рассказ Алекса о приключениях Яна в старом мире, Шимон включил трёхмерное изображение над массивным деревянным столом.

– У нас есть небольшая проблема, – сказал он. – По официальной версии Йохан всё это время был здесь.

Ян увидел себя, поющего на сцене под аккомпанемент собственной гитары и большого оркестра, чего он при своих скромных вокальных данных никогда бы себе не позволил.

Глава 19. Приговорённый. Настоящее время

– И как давно ты меня узнала? – спросил он.

– Сразу же, как только увидела в этом образе, на совещании в старой лаборатории. Ян не пользуется очками, не носит брючной ремень, не читает на арамейском, разговаривает с другими интонациями, – сказала Маргит. – А в остальном просто шикарная работа. Но я бы всё равно узнала тебя даже среди тысячи лиц.

Он подошёл к ней, прижал к себе и поцеловал в волосы.

– Забери своё оружие, мне надоело его перепрятывать.

Он бросил «беретту» в ящик стола, в котором она валялась много лет назад, когда он занимал эти же комнаты ещё при жизни Элияху.

– Ты стала носить украшения? – удивился он и осторожно подцепил пальцами тонкий шнурок на шее. – Ничего себе! Откуда у тебя это? Никто из клана никогда не подарил бы тебе эту вещь, – он осторожно поднял на ладони крошечный медальон с часовым циферблатом, на котором даже без очков мог разглядеть чёткие изящные цифры. – Мать Элияху тайком от отца дала ему свои золотые часики, когда он уезжал учиться, чтобы он продал их, если не будет хватать денег на хлеб, – продолжал он. – Они были единственной её ценной вещью, а потом самой ценной вещью для самого Элияху, единственной памятью о родных, которая у него оставалась. Самое дорогое признание, которое он мог выразить, оставив эту вещь кому-то в наследство.

– Я получила это в присутствии свидетелей, – сказала Маргит, пряча медальон обратно под одежду. – Никто из них не сомневался, что оно предназначено мне.

– Почти сорок лет я тут живу, но никак не могу перестать удивляться чудесам, которые здесь происходят.

– Тогда расскажи, что за чудо с тобой произошло в этот раз?

Он вздохнул.

– Хочешь фокус? – он протянул ей раскрытую ладонь. – Шрам был? Теперь его нет. И на животе тоже, – он поднял рубаху и продемонстрировал абсолютно чистые живот и бок, через которые когда-то проходили уродливые рубцы старых ран.

Он подал Маргит плед, а вторым укутался сам, усаживаясь напротив.

– Жаль, что здесь нет камина, как в нашем старом доме. Я так и не привык к местному климату, хочется чего-то потеплее. Помнишь, у нас вела хозяйство семейная пара, которую ты уличила в махинациях со счетами за ремонт? А помнишь, я до романа с Агарью встречался с некой эмоциональной дамой, которая бывала у нас в гостях? Эти три дряни написали доносы, что якобы мы с тобой сожительствовали как муж с женой, будучи при этом отцом и дочерью. Нет, конечно, они это сделали не по собственной инициативе, их настойчиво попросили. Ты знаешь, какое наказание грозит за подобное преступление в этом мире?

– Смертная казнь, – ответила Маргит. – Побитие камнями или более современный способ – закапывание живыми в землю. Ро как-то рассказывал о причинах такого строгого наказания за кровосмесительные отношения. Якобы чтобы избежать возможных генетических болезней у потомства. Хоть подобные мероприятия здесь довольно редки, но закон существует и может быть применён.

***

Дарий оценил диспозицию: его взяли в невидимую осаду. Слева развалился в кресле изображающий сосредоточенное безразличие Нисан, по центру, скрестив на груди руки, прислонилась бёдрами к столу Мириам, похожая на только что расседлавшую своего крылатого коня и снявшую доспехи валькирию, справа, как бегун перед стартом, опёрся кончиками пальцев о стол обманчиво спокойный Роувем.

Дарий глубоко вдохнул и решился.

– Ребята, простите меня, но я подумал над предложением Ро и решил отказаться от добровольной смерти, как вы это назвали, – произнёс он. – Я буду защищаться. Они не смогут предъявить мне настолько абсурдного обвинения. Ну какое кровосмешение? Все знают, что, во-первых, Маргит мне не родная, а во-вторых, я к ней отношусь с огромным уважением. Я ни в чём не виновен и не намерен убегать от правосудия.

– Послушай, – голос Ро звучал так, будто ему приходится объяснять элементарные вещи ребёнку. – Инцест в нашем законодательстве подразумевает и связь между усыновителем и усыновлённым тоже. И это обвинение задевает не только тебя…

– Ро, к чёрту, это абсурд! Между нами ничего не было и не могло быть!

– И это обвинение задевает не только тебя, но и Маргит, а значит, и меня. Маргит грозят те же неприятности, что и тебе. Если ты считаешь, что имеешь право отказаться от нашей идеи и противостоять обвинению, то я не имею права быть замешанным в сексуальном скандале в моей семье с первых же дней своей диктатуры. Меня выставят посмешищем, народ меня не поддержит, я ничего не смогу сделать без поддержки широких масс и останусь всего лишь марионеткой на посту диктатора. А Эман и гражданская администрация спихнут на меня все